– Дэвид, насколько сложно представителю Западной Европы открыть свой малый или средний бизнес в Москве?

– По-прежнему трудно, но значительно проще, чем пять или десять лет назад. Тенденция положительная, но сказать, что процесс, к примеру, регистрации фирмы максимально упрощен, мы не можем. Основные сложности носят бюрократический характер. А их адреса – это налоговые органы, другие государственные учреждения. Предпринимателю в России (при этом неважно, иностранец он или россиянин) по-прежнему надо заполнять слишком много документов, получать массу разрешений. Нередко это требует личного присутствия.

Дэвид Грэй родился в Сомерсете (Англия) в 1962 году. В 1983-м окончил Университет Ньюкасла по специальности «География». В 1990-м защитил докторскую диссертацию по экономике труда в Лондонском университете. В 1987-м поступил на работу в лондонский офис Price Waterhouse, где работал на проектах по аудиту крупных клиентов и приватизации электроэнергетического сектора Великобритании. Возглавлял практику PwC по предоставлению аудиторских услуг предприятиям энергетического сектора в странах Центральной и Восточной Европы.
Впервые приехал в Россию в 1994 году. В 1997-м был назначен партнером PwC. С 1 июля 2011 года стал управляющим партнером PwC в России. Сегодня под его руководством в московском офисе PwC работает более 2.500 человек, из них 150 – иностранные граждане из 32 стран, остальные – граждане РФ. Клиентами PwC в России являются около 2.000 компаний.

– Это непреодолимая преграда для иностранца?

– На самом деле – нет. Европейский или американский бизнесмен, задумавшийся об открытии своего дела в Москве или любом другом городе России, должен быть, прежде всего, терпелив. На мой взгляд, то, что он получит, выйдя на российский рынок, более чем компенсирует затраты, которые нужно сделать в самом начале, чтобы преодолеть бюрократические барьеры.

– Вы имеете в виду финансовые затраты? Здесь дорогой вход?

– В плане финансовых затрат он совсем не дорогой. Но –  медленный. Временных затрат больше. При этом отдача, которую получают иностранные компании на каждый вложенный в русский рынок доллар, значительно превосходит то, что они получили бы в других странах.

Бизнесмен, задумавшийся об открытии своего дела в любом городе России, должен быть, прежде всего, терпелив.

Когда говорят о бизнесе в России, многие зацикливаются на плохих примерах. Но хороших примеров здесь значительно больше! Просто у российского рынка есть одна характерная черта: здесь необходимо работать с людьми, которые знают его изнутри. Сотрудничество на первоначальном этапе с соотечественниками, которые уже давно здесь обосновались, с проверенными консалтинговыми, аудиторскими компаниями  даст иностранному предпринимателю огромное преимущество и убережет от ошибок.

– Давайте продолжим тему ошибок. Вопросы безопасности: как иностранному бизнесмену обезопасить себя от финансовых и других рисков в России?

– Трудности здесь есть, но не нужно преувеличивать риски.  В Европе и Америке существуют ложные представления о бизнес-рисках в России.

Каков стандартный взгляд западных СМИ на бизнес в России? Приведу цитату из свежего исследования на эту тему: «Если вы начнете делать бизнес в России, то потеряете все свои деньги, потому что ваш деловой партнер их просто украдет. И  вы умрете, потому что российская мафия прибьет вас прямо в кровати московской гостиницы».

Здесь, в Москве, это просто смешно читать. По мнению наших коллег из CEEMEA Business Group, взгляд западных СМИ (а значит, и их читателей, зрителей) на бизнес в России, в Москве ошибочен на 97,3%! То есть это полный бред! В мире, к сожалению, не существует другой страны, представления о бизнесе в которой за рубежом настолько сильно отличались бы от реального положения дел.

В Европе и Америке существуют ложные представления о рискованности бизнеса в России.

Очень интересно наблюдать, как рассыпаются эти стереотипы, когда новые представители глобальных клиентов PwC приезжают в Москву в первый раз. Они видят что-то прямо противоположное тому, что им навязывают СМИ. Они видят совершенно другую страну. И это характерно не только для Москвы. Возьмем саммит АТЭС, в котором я недавно принимал участие. 700 первых лиц со всего мира приехали во Владивосток, и в их глазах явно читалось недоумение: «Слушайте, я совсем не то рассчитывал здесь увидеть. Все гораздо лучше!».

 – Неужели все так хорошо?

– Я бы не сказал, что все хорошо. Но в плане обеспечения безопасности бизнеса и инвестиций правила на самом деле достаточно стандартные и простые. Они не особо отличаются от правил в большинстве других стран мира. Вы же не будете доверять в Лондоне или Нью-Йорке свои инвестиции первому встречному. Так и здесь. Необходимо работать с проверенными надежными компаниями, дорожащими своей репутацией.

Это, кстати, входит в обязанности PwC – рассказывать во всем мире, как обстоят реальные дела в России. На мой взгляд, это громадный и перспективный рынок. И он открыт не только для больших транснациональных компаний, но и для среднего и даже малого, семейного бизнеса из Европы или Америки. Таких примеров очень много. Небольшие компании из Германии, Швейцарии, Австрии, Италии вполне успешно осуществляют сегодня свой бизнес в России. Их успех во многом базируется, естественно, на хорошем консультационном сопровождении.

 – А вложения в какой сектор наиболее перспективны в Москве?

– Финансовый сектор, недвижимость, торговля продуктами питания, туризм. А если обратить внимание на другие регионы, то еще сельское хозяйство, фармацевтическая промышленность, производство любых компонентов (для автомобильной промышленности, бытовой техники и т.д.).

Мы говорим своим клиентам: кто придет на российский рынок раньше, тот имеет больше шансов на успех.

– С какой суммой инвестиций можно сюда приходить?

– Все зависит от сектора, который вы выберете для инвестиций. Если речь идет о работе с природными ресурсами, то это сотни миллионов, а бывает и больше. Не очень крупное производство – несколько миллионов долларов. Кафе или ресторан – от 100 тысяч. Но если вы хотите просто продавать в Москве, в других городах России свои товары, то можно обойтись без особых денежных вливаний, нужно просто наладить систему оптовых продаж.

 – А что лучше: продавать или организовывать производство товаров здесь?

– Начинают обычно с торговли. А когда товар закрепится на рынке, отдельные компании переносят производство непосредственно в Россию. Часто так выгоднее.

 – Что меняется со вступлением России во Всемирную торговую организацию?

– Речь не может идти об одномоментных изменениях. ВТО – это больше символ. Вступление России в ВТО говорит о том, что Россия теперь на одинаковых конкурентных условиях с остальным миром. Это как открытая дверь. Бизнесмены пока только исследуют, изучают, что за ней. Понижение тарифов, таможенных пошлин на продукты питания, лекарства, компьютеры и бытовую технику, в ряде других областей, естественно, будет поощрять иностранные компании более активно выходить на российский рынок. И этот факт ускорит действия правительства по устранению бюрократических барьеров, что в итоге повысит эффективность российского бизнеса, вне зависимости от того, кто владеет этим бизнесом – россияне или иностранцы. Но для всего этого нужно время.

Если не брать стратегические отрасли, касающиеся обороны и безопасности, то иностранные и российские компании действуют на равных.

– Кстати, российские государственные органы, представители власти выделяют компании с иностранным участием?

– Если не брать стратегические отрасли, касающиеся безопасности и обороны страны, то иностранные и российские компании действуют абсолютно на равных. Дэн Сяопин когда-то сказал: «Не важно, какого цвета кошка, лишь бы она ловила мышей». Так же прагматичны и современные российские власти, особенно на региональном уровне. Их интересуют новые рабочие места, налоговые поступления в местный бюджет. Они рады и иностранному, и российскому инвестору.

– Отношение к инвесторам в Москве отличается от отношения в других российских регионах?

– Кардинально – нет. Знаете, очень много зависит от конкретных личностей во властных структурах, но в конечном итоге все одинаково. Мы все конкурируем, чтобы получить доступ к капиталу, к новым идеям. И говоря о столице России, мы не можем сказать, что она конкурирует с Казанью, Новосибирском или Екатеринбургом. Москва конкурирует с Лондоном, Нью-Йорком, Сан-Диего, Шанхаем, Сингапуром…

– С приходом нового московского руководства, ситуация в российской столице изменилась?

– Да, конечно. Пока это касается не столько бизнеса, сколько качества города и жизни в нем. Гостиницы, парки, новые транспортные решения…

В конкурсе по концепции развития Московской агломерации победил французский коллектив Antoine Grumbach et Associes.

– Московские власти провозгласили новый курс — сделать город комфортным для жизни. Смогут ли иностранные компании принять участие в этой работе?

 – Совсем недавно в Международном конкурсе по концепции развития Московской агломерации победил французский коллектив Antoine Grumbach et Associes. В этом же конкурсе победителем в номинации на лучшее решение по новому федеральному правительственному центру стала команда Urban Design Associates из США. Они уже принимают участие в формировании нового облика Москвы!

 – Получается, иностранные компании более конкурентоспособны?

– В Европе, Америке рынок более зрелый, компании там давно уже действуют в условиях жесткой конкуренции. Естественно, такая «тренировка» делает их сильнее.

 – А долго еще в России рынок будет догонять западноевропейский?

–  Думаю, лет 15. Это во многом зависит от изменений в социальной структуре общества, от увеличения численности среднего класса. И именно этим временным промежутком ограничена разница темпов роста российского рынка относительно западноевропейского. Постепенно эти отличия нивелируются, и через полтора-два десятилетия на российском рынке будет такая же конкуренция, как в Европе. А новым компаниям будет так же сложно пробиться. Это как в лесу: деревья, которые успели вырасти первыми – самые сильные, а прячущемуся под их кронами подлеску постоянно не хватает для развития простора и солнечных лучей. Мы об этом своим клиентам и говорим: кто придет на российский рынок раньше, тот имеет, конечно же, больше шансов на успех. Первые получают все!

 – PricewaterhouseCoopers – это тоже бизнес. А результаты деятельности PwC в России отличаются от общемировых?

 – Конечно. Именно поэтому я так уверенно говорю о перспективности российского рынка. По итогам нынешнего финансового года наш глобальный рост составил 8%, а в России почти в два раза больше – 15%. Мы здесь растем быстрее, растем вместе с нашими клиентами.