— Вы еще во время учебы в США занимались финансовыми рисками. А чем вам стали интересны Базельские стандарты?

— Всерьез этим направлением я увлекся уже после учебы в США, во время работы в Великобритании. Коллега дал почитать документ, подготовленный Базельским комитетом по банковскому надзору. Меня попросили высказать мнение. И новая концепция меня увлекла. Я подключился к работе по ее развитию и теоретическому обоснованию. И стал непосредственным участником разработки Базельских стандартов – международных стандартов определения финансовых рисков и управления ими. Этих соглашений-рекомендаций уже три: для краткости их именуют «Базель II, Pillar I», «Базель II, Pillar II (ВПОДК)» и «Базель III, ПКЛ и требования к капиталу».

Как и мои товарищи, я был убежден, что банки, которые примут стандарты Базеля, в конечном счете не только обретут большую стабильность, но и смогут увеличить доходы. При этом и для заемщика получение кредита станет проще и дешевле.

Мы представили свои наработки в Париже на конференции финансовых директоров крупнейших банков Запада. Нашими идеями заинтересовались в профессиональном сообществе.

С тех пор мне уже не приходилось рассылать куда-то свои резюме. Меня узнали, и ведущие банки стали звать меня на работу в качестве консультанта.

— И вдруг вы оказались в Москве. Чем вас привлекла Россия?

— Совсем не вдруг. Мне позвонил топ-менеджер российского «Альфа-банка». Предложил применить свои разработки у них. Я подумал и отказался. «Какая Россия?!» – тогда я был уверен: чтобы строить серьезную карьеру, надо работать в одном из мировых финансовых центров – в Лондоне, Нью-Йорке или Париже. А спустя год меня убедили, что в Москве я могу заниматься по-настоящему серьезным делом в огромных масштабах. И я согласился.

— Принимая решение, вы с кем-то советовались?

— Конечно. Поговорил с отцом. Он бизнесмен. Чего, говорит, тебе ехать в эту Россию? У тебя в Лондоне солидный пост, получаешь хорошие деньги. Сиди спокойно.

Тут надо понимать… Я родился в стране, которая тогда называлась Родезией (сейчас Зимбабве). Тогда у нас шла гражданская война. Моя страна боролась с коммунизмом. К счастью, когда я кончал школу, война закончилась. Мне даже не пришлось отбывать воинскую повинность. Представьте, как были воспитаны люди старшего поколения? А ведь сегодня все изменилось и в России, и в мире. Поэтому, когда я рассказал о своих планах маме, она меня поддержала.

Мама к тому времени успела побывать в России и посетить Санкт-Петербург. Она тогда сказала: «С русскими не очень легко. Они не похожи на нас, более угрюмые, мало улыбаются. Но пожить в России тебе было бы очень интересно».

Сегодня я полностью с ней согласен: жизнь и работа в России – это интересный и полезный опыт.

— А каким было ваше первое впечатление от России?

— Прискорбным. Прилетел — а в «Шереметьево» никто меня не встретил, хотя уже ждали на работе. Пришлось самому искать такси и добираться до гостиницы…

— Но сейчас в Москве вы уже освоились?

— Москва 2011 года и Москва сегодняшняя – это словно два разных города. Она стала намного чище, улицы и дома отремонтированы. Не знаю, может, это делается к чемпионату мира по футболу? Но явно делается.

Есть, конечно, тут и проблемы. Сервис пока хромает. На иностранца часто смотрят как на заезжего богатея, с которого надо взять больше денег. Отношение к клиенту в магазине или ресторане бывает безразличное. Это мелочи, но культуру сервиса явно надо менять.

— Вы приехали не зная ни слова по-русски. Потом язык учили?

— Полгода занимался с преподавателем. Это было тяжело. Я проводил встречи с представителями банков в ежедневном режиме, включая выходные, вел долгие переговоры. Надо было подбирать команду, искать жилье, покупать машину… Когда доходило до занятий, я был так измотан, что преподаватель молча шел варить мне кофе… И я вынужден был прекратить занятия, решив, что постепенно освою язык на практике. Конечно, если я хочу продолжать работать в России – а я хочу, – язык надо учить.

— Вы упомянули, что поначалу было очень трудно. В чем были проблемы?

— Мне пришлось начинать практически с нуля. О Базельской системе стандартов в России представления были крайне расплывчатые. Перевод швейцарских документов, конечно, здешние специалисты читали. Но что касается их применения на практике – не всегда понимали правильно.

В тот момент банки в России порой действовали по английской пословице: «Рenny wise pound foolish» (буквально: умен на пенни, а глуп на фунт). То есть были слишком консервативны и расчетливы в выдаче кредитов малому бизнесу, но при этом раздавали сотни миллионов на какие-то довольно рискованные мегапроекты. Никто не мог безошибочно определить реальную стоимость кредитов, финансовые риски. Эксперты работали не по четким и обоснованным критериям, а, как говорят русские, на глазок.

Мне было понятно: чтобы система начала давать результаты, к ней должен подключиться не один «Альфа-банк», а как можно больше крупных игроков. И я обратился в Центробанк. Взял с собой переводчицу и, что называется, «постучался с улицы». И – представляете?! – встретил там понимание. В России сегодня очень сильны процессы интеграции страны в мировую экономику. В итоге мы создали рабочую группу по обсуждению и внедрению в стране Базельских стандартов. Пригласили к сотрудничеству первые несколько банков.

Признаюсь, порой людей приходилось буквально вытаскивать на контакт, убеждать прийти к нам. Убеждать, что Базельские стандарты созданы не для того, чтобы навредить России, которая подошла к этому вопросу одной из последних. Ведь в США, Гонконге, Европе работают над применением Базельских стандартов уже лет десять. Их успешно внедрили в Бразилии, Китае, в Индии… То, что мы предлагаем, в конечном счете пойдет на пользу и конкретному банку, и всей финансовой системе страны.

Да, для внедрения этих рекомендаций потребуются определенные затраты. Но те, кто говорит: «Зачем? У нас сегодня и так все нормально» – не понимают, что надо думать не только о сегодняшнем дне.

В итоге в рамках Ассоциации российских банков мы создали отраслевую структуру – Комитет по управлению рисками. Я его основатель и президент. И сегодня в работе Комитета активно участвуют уже 57 крупных российских банков.

— Вы приехали в Москву, никого здесь не зная. Каков круг ваших друзей и знакомых сегодня?

— Я пожил в разных странах и легко схожусь с новыми людьми. И везде у меня остались друзья.

Я родом из Зимбабве. Иностранцы, как правило, общаются в частной жизни с земляками. А в Москве зимбабвийцев немного. Поэтому, у меня есть товарищи среди живущих здесь иностранцев, но большинство моих друзей в Москве все-таки русские.

Один из моих самых близких друзей Игорь Корнеев, знаменитый когда-то футбольный полузащитник ЦСКА и сборной СССР, он играл за «Барселону», а теперь заслуженный тренер России. Мы часто встречаемся, я хорошо знаю его семью.

— А как вы проводите свободное время? Если оно у вас есть…

— Сейчас уже есть. Я холостяк, живу один. Хожу в кино, обошел в Москве едва ли не все музеи. А здесь есть на что посмотреть! Часто посещаю кафе и рестораны. Люблю вкусно поесть. Сам, кстати, много готовлю, и считаю, что неплохо. Нет, правда, так говорят и мои коллеги: я нередко приношу свои кулинарные изыски на работу, угощаю команду.

— Вы живете один. Чувствуете ли себя при этом в безопасности?

— Абсолютно. С точки зрения личной безопасности мне в России очень нравится. Я спокойно брожу вечерами один по центру Москвы и разговариваю по мобильному. Попробуйте сделать то же самое в Йоханнесбурге! У вас телефон отберут. И хорошо если не пристукнут. Да и в Лондоне в отдельных районах…

— Уезжать из Москвы вы, я вижу, не собираетесь?

— Мой контракт с «Альфа-банком» истекает в 2017 году. А дальше... Надеюсь, я заработал себе достаточную репутацию в здешнем банковском сообществе, чтобы не остаться здесь без дела…

— Представьте, что к вам обратился иностранный предприниматель, подумывающий об открытии в России бизнеса. Что бы вы ему посоветовали?

— Зачем представлять? Я сам подумываю открыть здесь собственный бизнес. Не банк, конечно. А компанию по финансовому консалтингу: российская экономика сегодня крайне привлекательна для иностранных инвесторов и своими масштабами, и потребностями, и потенциалом, возможностями и перспективами. Здесь найдется куда приложить силы очень и очень многим инвесторам. И при этом я считаю, что иностранцу в России создать свой бизнес не совсем просто. Ему нужна помощь. Не зная местных реалий, трудно пройти весь процесс регистрации своего дела, разобраться в налоговом режиме.

Совет же иностранцу, подумывающему об инвестициях в России, я бы дал такой: для успешного начала бизнеса в России лучше иметь надежного российского партнера.